Сейчас же Брюссель меняет подход – вместо экономических выгод приоритет получают политические альянсы. ЕС собирается закупать СПГ в США и Катаре, тогда как Россия планирует наращивать экспорт в Китай и страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Для Европы это приведет к росту цен, а для Москвы — к утрате прибыльного рынка и необходимости перестраивать логистику.
Эксперты полагают, что Россия имеет больший запас прочности в этой ситуации. По словам Марии Беловой из компании "Имплемента", у «Газпрома» есть еще около двух с половиной лет на переориентацию поставок, что смягчит последствия ухода с европейского рынка. В 2021 году экспорт в ЕС достигал 150 млрд кубометров, но к 2024 году сократился до 32 млрд кубов. В этом году он упадет еще сильнее из-за прекращения транзита через Украину.
При этом СПГ остается альтернативой. В ЕС поступает до половины российского сжиженного газа – порядка 22–24 млрд кубометров. Часть объемов уже законтрактована европейскими компаниями, и пока не ясно, как Евросоюз собирается отказаться от них юридически. Возможно, российский газ будут перепродавать за пределами Европы.
Как отмечает Максим Малков из Kept, отказ ЕС от СПГ из РФ не остановит экспорт — он станет менее прибыльным из-за дорогой доставки. Но глобальный рынок гибок: освобожденные ниши в Азии и на Ближнем Востоке могут быть заняты Россией.
Серьезной проблемой остается логистика: поставки из Арктики в Азию требуют ледокольного флота и долгой транспортировки. Эти риски могут затормозить инвестиционные решения по новым проектам СПГ.
Аналитик Наталья Мильчакова считает, что новые арктические проекты НОВАТЭКа и балтийские инициативы «Газпрома» все же будут реализованы — растущий спрос в Азии компенсирует потери. Однако подчеркивает, что к 2026–2027 году глобальное предложение СПГ резко вырастет за счёт США и Катара — до 117 млрд кубометров, и Россия может не успеть занять выгодные позиции.
Скепсис по поводу реальности полного отказа ЕС высказывает и Алексей Гривач из Фонда национальной энергетической безопасности. Он считает заявление Еврокомиссии дипломатическим рычагом. Реальный отказ потребует высокой цены — как финансовой, так и технологической.
Тем не менее, доля российского газа в ЕС уже снизилась с 40% до 10%. При продолжении тренда и падении потребления газа в Европе еще на 70–80 млрд кубометров, полная замена российскому топливу может и не потребоваться вовсе. Однако цена вопроса — устойчивость энергетики и доступность ресурсов для населения.
